Борис Бурда на «Эхе Москвы».

Цитата о КВН:

С. КОРЗУН: Борис Бурда. Еще к одной ипостаси, времени немного, но, вопрос, наверное, задам. Пенсионер из Израиля: «Был хорошо знаком с создателем КВНа Аксельродом, — пишет он, — в его времена. Светлая ему память. Это был блеск ума, находчивости и экспромта. Теперь, сами знаете, команда, набор артистов, экспромт и заготовленная ситуация стандартны. Что Вы думаете по поводу сегодняшнего КВН?» Ну, собственно три вещи, которые отличают советских, или русских в этом понимании. Авторская песня, КВН, «Что? Где? Когда?» и во всех трех Вы участвуете, в конце концов.

Б. БУРДА: Когда-то у Маслякова спросили, почему люди, живущие в России, всюду устраивают КВН, КСП «Что? Где? Когда?» как сказал Борис Бурда. Масляков сказал, что, наверное, Борис Бурда зря не скажет, чтобы мне было приятно. И сказал, что, наверное, дело в менталитете, в чем я с ним согласен. Понимаете, давний КВН был поступком, был неким относительно решительным шагом. Вот у нас в Одессе я помню эту замечательную традицию, как после каждого КВНа, вот этого большого сезона чемпионов вдруг к нам опять звонил в наш обком Демичев, который тогда еще не был министром культуры, а курировал культуру ЦК. И наша третья секретарь по идеологии Лидия Всеволодовна Гладкая, добрейшая, честно говоря, женщина, впрочем, я тогда молоденький, наверное, чего-то не знал, очень забавно говорила: ну, мальчики, неужели Вы не можете сказать то же самое, но так, чтобы мне не звонил Демичев? Но улицы во время этого КВНа пустели. Вот так вот вакуум просто. Я просто действительно шел, я не смотрел этого КВНа, потому что просто уже его видел. И я шел, как по городу, пораженному нейтронной бомбой. Сейчас этого нет. Скажем так, сейчас другой КВН, другие ценности.

С. КОРЗУН: Юмор другой, может быть?

Б. БУРДА: Юмор практически тот же. Это что-то очень основное, это меняет тысячелетиями. Юмор разных народов несколько разный, а юмор поколений, отличающихся на какие-то 30 лет, не может быть разным. Мы смеемся над теми же историями. Просто может быть, теперь, ну, скажем, острые шутки произносят те, кому нужно это делать, журналисты. Тогда это даже во время перекура было сказать довольно щекотно. Вот такие дела. Так что, может быть, это и правильно.