- На самом деле мы не хотели устраивать концерт именно в этот день, просто в Кремле больше не было свободных дат. С одной стороны, получилось очень символично, но с другой — мы уже не позиционируем себя как команду КВН. Сейчас мы сделали раз в 10 больше, чем во время игры в «Клубе весёлых и находчивых». На юбилейном концерте будут лучшие номера «Уральских пельменей» с оригинальным апгрейдом. Приедет много наших друзей, много звёзд — они тоже примут участие в шоу. Как всегда будет весело!
– А какие важные события произошли в вашей команде за 20 лет?
– В двух словах и не расскажешь. Были и взлёты, и падения — особенно в КВН, когда мы только начинали и публика нас ещё не принимала. Мы сейчас как раз готовим полуторачасовой фильм об этом.
– А конкретно в вашей жизни, когда вы оказались в команде, что-то изменилось?
– Да всё изменилось! В тот момент мы были на развалинах страны, и нужно было выбирать — либо идти торговать чем-то, либо заниматься творчеством. Мы погрузились в КВН, а году в 2000-м поняли: все рынки и ниши поделены, и бизнес от нас ушёл. А в творчестве конкурентов не было: «Уральские пельмени» — это уникальный коллектив актёров и авторов, нам очень легко делать своё дело.
– Да, в общем, не жалею — что ни делается, всё к лучшему. Это великое чудо, когда занимаешься любимым делом и ещё за это получаешь деньги. Дай Бог, чтобы у каждого была такая работа.
– Сергей, а юмор за столько лет не надоедает? Ведь бывают же, наверное, «минуты слабости»…
– Конечно, бывают. И конечно, хочется снять что-то серьёзное — я сейчас иду учиться на режиссёрские курсы, на курсы сценаристов. У меня есть мечта — сделать серьёзный фильм. В жизни есть много несмешного, и хочется это тоже как-то показать. А вообще, помимо того, что я актёр и автор, я ещё и продюсер, и мне приходится быть серьёзным, иногда жутким или даже злым — ничего с этим не поделаешь.
– Сейчас многие молодые люди связывают свою жизнь с юмором — кто-то идёт в стендап, кто-то в комики, кто-то играет в КВН. Как вы считаете, почему люди делают юмор своим хобби и профессией? Может, это просто модно?
– Думаю, потому что есть огромная школа КВН, которая, с одной стороны, растит кадры, а с другой — гробит. Когда человек успешно выступал на сцене и получил эмоции, он уже не может слезть с этого наркотика под названием «аплодисменты», «смех» и «зрительское восприятие».
– Но ведь есть много и других юмористических шоу! Думаете, произросло всё из КВН?
– Да, основа у всех одна. Все — из КВН.
– А вообще юмор изменился за последние годы?
– Изменился чуть-чуть. В конце 1980-х пользовались популярностью шутки типа «Пап, дай порулить», и была такая эйфория — потоптаться на старом строе, на том, что осталось от Советского Союза. Потом пришла ностальгия по СССР. А сейчас всё это ушло — в моде, как мне кажется, какие-то жизненные темы, например, про семейные ценности. Пошлости стало больше, хотя интеллектуальный юмор всё же остался. Кто-то шутит ниже пояса, а кто-то — выше плеч.
– Сергей, когда вы создаёте новые шоу, вы сами ставите для себя какие-то табу или ограничения? Например, не допускать пошлостей.
– Ну конечно. У каждого из нас есть рамки и «внутренние фильтры». Возможно, каких-то пошлостей на сцене мы не допускаем, благодаря взглядам Александра Васильевича Маслякова — так повелось ещё с КВН. А вообще, мы все выступаем друг для друга редакторами, когда зачитываем свои шутки. И если кто-то допускает фривольности, остальные ему напоминают, что это некорректно.
– А если мнения членов команды не сходятся?
– Жёсткие творческие споры у нас идут постоянно! Чтобы номер дошёл до зрителя, надо не просто его придумать, но ещё и убедить ребят (да и себя тоже), что это смешно.
– Дадите совет, что надо делать, чтобы жилось весело и в радость — как «Пельмешкам»?
– Надо просто делать то, что нравится. А ещё — любить тех людей, которые рядом с тобой, слушать их, прощать и пытаться звучать с ними в унисон.