Расскажи, как ты выбрал свою профессию?
- Это только сейчас всем кажется, что я с детства хотел стать актером. А получилось все само собой. Я читал всего Райкина наизусть, стоя на табуреточке. Я пересказывал «мышь белую», дяди и тети меня слушали и умиля-лись. Плюс школа № 144 с углубленным изучением английского языка, который я так и не выучил. Моя любимая учительница ставила мне достаточно хорошие оценки: «четыре» и… «три». И она же вела драмкружок. Мы там ставили какие-то пьесы, и я был любимым актером. Я играл сэра Эндрю… не помню, в каком спектакле (смеется). Еще помню, «Оду к зубной боли» Бернса читал, на чистом русском языке.
Потом институт, время стройотрядов и агитбригад. Сначала меня признали на уровне УПИ — после грандиознейшей постановки «12 матрацев». Сюжет: сессия, студент видит сон, что в одном из матрацев зашиты все конспекты по всем предметам, он идет к кастелянше, а она ему говорит, что эти матрацы раздали по всем факультетам. И студент начинает их искать. Нам казалось тогда — мегапостановка! Минут на сорок! Потом мы поехали в Геленджик, где нас всех и собрал небезызвестный Соколов. Мы друг друга все знали, но как-то поверхностно. Из «Эдельвейса» были я и Ершов, из «Горизонта» — Рожков, Соколов, Караваев, Исаев, Копылов, из «Мечты» — Нетиевский, из «Ассоль» — Ярица, Истомин. Алена Тиглева была из «Землян», Оля Захарова из «Катюши». Он всех собрал и сказал: «Давайте сделаем команду». До сих пор вот…А вне игры вы так же между собой общаетесь?
- Конечно, только в обычной жизни мы не говорим в микрофон. Шутки — это образ мыслей, смешное мы стараемся найти во всем, и среди нас ценится именно вот этот… (хватается за голову). Господи, сколько пафоса-то! Ценит-ся какая-то шутка, верная пауза. Где-то что-то кто-то подметил, раз — каламбур, шутка, и пошло-поехало. Это происходит спонтанно, на автомате. Быва-ет плохо, бывает хорошо. Но мне нравится такая сплошная импровизация. Шутки на заказ -они на самом деле придумываются достаточно трудно, это же работа, работа мозга. Такая работа должна быть естественна. Как желудочный сок: вот режешь ты торт — слюна выделяется, ты его сейчас есть начнешь… Так же и тут, ты общаешься, и шутки — он! On! On! Когда рядом находятся такие же люди, которые от тебя подпитываются и тебя подпитывают энергией, то получается лучше всего.
В команде вы все друзья, надо полагать?
- Друг познается в беде. Так сложилось, что у меня не было таких больших бед, чтобы я понял, друзья они мне или приятели. И слава богу, что не надо проверять. Пускай я лучше до конца жизни не узнаю, кто же меня все-таки окружал, друзья или приятели. Пусть это просто будут люди, которые рады видеть меня, когда я к ним прихожу даже без приглашения. И я рад их видеть, когда тоскливо и муторно.
Часто ли от тебя в компаниях ждут веселья и беспричинного смеха?
- Когда я не в своей компании, есть определенный стереотип: о, давай, скажи! Свежий анекдот — это, естественно, с меня. Иногда, под настроение, жду даже, когда попросят включить веселье. А иногда бывает, что настроения нет — я же обычный человек, могу быть серьезным, загруженным. А мне — давай, шути-рассказывай… Чем хороша своя компания, так это тем, что все происходит гармонично: один сказал словечко — другой в ответ. Вот мне очень нравится общаться с нашими старыми стройотрядовскими бойцами — тот юмор, который меня вывел в люди, он у них остался. Среди них меня никто не воспринимает как юморного лидера, я где то на восьмом месте, я просто с открытым ртом слушаю, я реально и искренне смеюсь, по-идиотски совершенно.
Я так понимаю, что ты все время на гастролях. Это и есть основная профессиональная деятельность?
- Гастрольный режим такой — полмесяца дома, полмесяца на гастролях. Иногда и по месяцу. Шесть человек гастрольной команды — это основной состав. Какое-то время мне удавалось совмещать — я был мастером в «Урал-строй-1». У меня есть корочки, в которых написано: «Брекоткину Дмитрию Владиславовичу разрешается проводить подъемно-транспортные работы». У меня с десяток объектов, которыми я очень горжусь. Магазин есть на Московской. Так вот, лестницу эту витую я лично проектировал. В ТЮЗе мы пе-ред фестивалем ЮНЕСКО делали реконструкцию. Но, понимаешь, мы живем, как кочевое племя… Надо разобрать чум через каждые полторы недели и хотя бы на сто метров его переставить, потому что уже душа не на месте. Сижу месяц дома, и уже что-то не то. «Есть там гастроли где-нибудь?» — «Есть тут два города…» — «О! Поехали-поехали-поехали!».Часто
тебя узнают в присутственных местах?
- Узнают. К такому интершуму ухо уже привыкло: «Пельмень, пельмень, пельмень». Это самое нестрашное узнавание. А бывают такие ситуации, в ко-торых я никак не могу быть главным объектом поклонения — тогда становит-ся неудобно. Например, у ребенка был праздник новогодний, там все внимание должно быть на детей. Я, радостный папаша, пытаюсь запечатлеть момент, когда дочь водит хороводы, а в это время подходит какой-то чувак: «Димон! Привет! Можно автограф?» Я готов был сквозь землю провалиться, очень неловко.
Правда, когда в первый раз у меня взяли автограф, это для всех нас было сильным потрясением. Отработали концерт, выходим, подскакивает девочка: «Можно автограф?» Немая сцена. И тут же крик: «Ребята! У Феликса автограф взяли! Да ты что? Ни фига себе!»
Мировоззрение меняется?
- Я горжусь нашей командой — у нас нет звездной болезни. В определенном выражении она, конечно, присутствует — людям свойственно меняться. Мы привыкли есть в ресторанах, летать самолетами, жить в нормальных гости-ницах. Но у нас все равно уже окрепла психика, и крышу, как у нынешних молодых команд, не сносит. Мы все взрослые люди, мы работали. Поначалу было: выиграл какую-то игру, приезжаешь весь из себя король. А на работе завал, например, и тебя вызывают на ковер, и начинается впихивание в тебя, звездного, таких штырей, что болезнь эта из тебя выколачивается.
Но ты же не можешь всю жизнь этим заниматься?
- Конечно, хотелось бы, чтобы то, чем мы занимаемся, вылилось во что-нибудь основательное. Мы грезим своей телевизионной программой. Был у нас опыт работы с Бочаровым. С точки зрения творчества нас это более чем удовлетворяло, но оказалось, что юмор такого уровня неинтересен широкому пласту и заказчиков, и продюсеров. Сейчас вопрос повис в воздухе, пора что-то менять. Год мы отыграем, потом круг-два по стране на пике популярности… Так что мы обязательно что-нибудь придумаем в течение нескольких лет.
Любимый вопрос журналиста — таланты и поклонники…
- Все познается в сравнении. У нас их больше, чем у Миши Абросимова, который поет в Верхнем Тагиле в местном ДК, и гораздо меньше, чем у «Иванушек Интернешнл».
Есть поклонницы-фанатки. Самые ужасные — это истеричные, при мерно 14-летнего возраста. Они, закатив глаза к небу, кричит: «А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!» Идет концерт, и я думаю: «Что ж такое-то?» Наша задача — сказать шутку и испытать огромное удовлетворение от того, что люди засмеялись, что они поняли мысль, прониклись идеей. А тут на половине — эти крики нечеловеческие. Я понимаю, что меня воспринимают куском какой-то плоти, плазмы, энергии, как просто существо — и больше ничего не надо? Вот это напрягает. После концертов такая идет на сбор автографов, не важно у кого… Она может показать десяток фотографий: с кем она вчера на Дне города ус-пела сфотографироваться и какие подписи собрать. Не хочется обижать ничьи чувства. Да-да, распишусь, да, встану, улыбнусь в объектив. Вот это самый печальный вид поклонниц. Особой радости не вызывает, но и отталкивать тоже нельзя. В конце концов, это моя работа, она и в этом тоже заключается. А есть люди совершенно адекватные, которым просто нравится то, что я делаю. Посмотрел человек — ему понравилось, он пришел, тебе сказал об этом. Зрителей переполняют чувства, они их пытаются как-то выразить. Это люди постарше, от 20 до 30. Меня они радуют.
Как проводишь свободное время? Досуг имеется?
- На гастролях особо не поотдыхаешь, прямо скажем. Дома мы просто встречаемся. Элементарно времени на все не хватает. Я бы и с этим посидел, и с тем бы встретился. Спорт вообще-то не наше кредо, но года два назад подсели на горные лыжи, сейчас зимой по области разъезжаем. Даже в Сочи как-то раз на два дня раньше начала игр выехали — на Красной Поляне оторвались. В этом году мы с Рожковым освоили виндсерфинг, гоняем уже… ну, как гоняем… в воде мы больше, конечно, находимся, чем на доске. На лоша-дях я люблю кататься. Сейчас у меня новый бзик — хочу мотоцикл. Причем у меня нет прав, и жена категорически против… Я не театрал, но в последние полгода в театре был четыре раза — жена меня вытаскивает. В кино я пойду только после очень больших рекомендаций. Вот «Пираты Карибского моря» — отличный фильм. И Джонни Депп, конечно, супер. Если бы мне 13 лет было, я бы с ума сошел.
Взаимоотношения кавээнщиков с женами — бесконечная тема в играх клуба…
- У нас в команде у всех есть дети (у двух нет еще, но они молодые). Женам нашим живется трудно, не спорю. Конфликты на почве гастролей возни-кают по другому поводу. В семье ты как бы играешь в карты, и у жены есть всегда припрятанный козырь. И если что-то вдруг случается («Мы не поехали к маме!», «Ты не помыл посуду!», «Где ты был всю ночь?»), я парирую. Когда уже крыть нечем, жена достает этот самый козырный туз: ты ездишь где-то, а я дома одна со своими кастрюлями, ребенок растет без отца. Партия сыграна, козырный туз убирается обратно в рукав. У меня есть своя карта. Но на самом деле лучше совсем не отбиваться, я уже заметил. Я это осознаю умом — идет атака, уклоняйся, как в айкидо, уходи с линии огня. В ответ лучше ничего не говорить. Но по характеру своему я никогда не могу себя сдержать и в ответ всегда накидываю колючек. В ответ мне эти колючки обрастают еще большими колючками. И вот снежный ком покатился, все исколоты, все раздавлены. За восемь лет моего супружества в этом отношении прогресс минимальный, в уклонении от конфликтов не продвинулся ни на йоту. Я по гороскопу Овен, очень взрывной, при этом с какими-то дикими энергетическими полями… И жена такая же. Но в этом есть какой-то определенный кайф.
Что такое настоящий мужчина? Извини за концептуальный вопрос.
- Настоящий мужчина настолько многогранен… Что такое настоящая природа? Это может быть пустыня, Арктика, джунгли. И настоящий мужчина может быть разным. В моем понимании есть несколько качеств настоящего мужчины.
Они у тебя присутствуют?
- Если я тебе скажу, что да, ты сразу поймешь, что я вру (смеется). Надежный, уверенный, достигший определенного уровня профессионализма. Для меня специалист — это одно из самых основных понятий. Мужчина должен уметь делать что-то очень хорошо: будь он дворник, плотник, слесарь, политик, актер, но — отличный. Я знаю очень много людей, которых уважаю сильно, а они могут быть электриками обыкновенными. В общем, я — за профессионалов.
А бывают профессионалы в любви?
- Бывают. Есть люди, которые очень хорошо разбираются в своих чувствах, в том, что происходит с партнером или партнершей. Человеку, который не понимает, что с ним происходит, жить, мне кажется, легче, и все чувства выражаются сильнее. Я не так хорошо знаю женщин, чтобы что-то предсказывать, предугадывать. Не могу рассортировать их: эта мышка серая, эта обычная дура, эта такая продуманная стерва. А есть люди, которые с трех слов в разговоре понимают, кто перед ними сидит, и просто продолжают общаться по алгоритму, который и нужен в этот момент. Я же в десяти случаях из одиннадцати не смогу понять, кто передо мной. Я не являюсь поклонни-ком размышлений, не в моих правилах анализировать… ведь любая ситуация развивается каждый раз по-новому. Так зачем всякий раз забивать свой чулан старым барахлом? Я никогда не хотел знать, что думают женщины. Я считаю наше общество патриархальным, где вас, бедненьких, не понимают. Есть нравственные запреты, которые мужчин совершенно не касаются, а девчонок они гнетут лет с семи: тут нельзя, там нельзя… Нам этого не понять.
Еще меня всегда коробит мысль, что женщина себя отдает. Она, мол, взяла и угостила мужчину своим отношением. И получилось, что она себя дала ис-пользовать, а вот он, такая скотина, взял и использовал ее, он ее бросил и так далее. Классическая женская позиция: я тебе лучшие годы, а ты мне что в ответ? Ничего. Но с другой стороны, если и женщина сказала «да», и мужчина сказал «да», женщина его использует точно так же. Мужчина отдает себя в женское распоряжение, пожалуйста, делай что хочешь. А за это ему нужно всего лишь одно маленькое одолжение. Можно ведь и с такой стороны рассматривать взаимоотношения. Я же вижу это так: есть два человека, они сделали шаг навстречу друг другу, потом еще один, еще. Получилась некая комбинация. Может быть, она распалась через час, через день, через неделю, месяц, год. Ни плюсов, ни минусов здесь нет ни с какой стороны.
Зачем вообще мужчина женится?
- Потому что он хочет видеть эту женщину рядом с собой, доверять ей.
Но если он встречает через несколько лет ту, которой доверять хочет-ся еще больше?
- Тут все сугубо индивидуально. Одни разводятся, другие начинают обманывать, третьи не обманывают и не расходятся. Просто не говорят всей прав-ды. Можно говорить неправду, а можно не говорить правду. Тебя никто не спрашивает правду, ты ее и не говоришь. Есть люди, у которых хватает сил и средств на отношения с несколькими женщинами сразу. Но это происходит далеко не со всеми. Я знаю очень много совершеннейших однолюбов. Такой один раз женился и живет, ему никого не надо, с работы — домой, дети там. А есть люди, которым этого как бы вообще не нужно.
Я бы хотела на один день стать мужчиной, чуть за 30, среднего класса, среднего достатка, состоявшимся, чтобы понять, что у вас в голове происходит?
- День потеряешь! Сначала ты проснешься под аккомпанемент: «Вставай, давай иди за машиной!» Проснешься ты обязательно с похмелья. И тут «пила» такая: «Вот где ты был, Ивановы-то вчера нормально домой ушли, свои-ми ногами, а тебя опять уносили». На работу опоздаешь, встреча ж у тебя была, ты ж ее профукала. «Алло, Александр Петрович, ну я тут вот… не смог… да… давайте вот завтра… да… хорошо». Начальство: «Ты что? Как смел?» Получила как следует. До обеда вообще все разваливается. После обеда только начала что-то соображать: фу, ну ладно, больше никогда в жизни, чтобы так -нет! После работы в шесть друзья: слушай, пойдем, а? А вроде уже все прошло. День пройдет, и все. На следующее утро проснешься женщиной — что было? Как? Зачем я этот день прожила?
Да уж, картинку ты нарисовал…
- Я лучше вот что скажу. Дорогие девушки, вся наша жизнь ради вас, для вас и вопреки вам. Все вертится вокруг женщины. Все делается в связи с женщиной. Я очень рад, что родился мужчиной, потому что у меня есть огромный стимул стремиться к вам, и я хочу, чтобы это влечение не пропадало как можно дольше. Потому что мне это очень нравится — любить и быть любимым женщинами. А иначе зачем это все делать? Вот интервью давать, к примеру?
Очередной номер уральского «Космополитена» (региональный «довесок» к обычному журналу) порадовал нас (а мы хотим порадовать вас) большим интервью с Дмитрием Брекоткиным («Уральские Пельмени»).