Премьерная игра «Клуба веселых и находчивых» состоялась 8 ноября 1961 года, через восемь дней после того, как из мавзолея вынесли Сталина и через семь месяцев после полета в космос Гагарина. Играли команды ИнЯза и МИСИ. Первую игру делали: режиссер Белла Сергеева, редактор Елена Гальперина и авторы — Сергей Муратов, Михаил Яковлев и Александр Аксельрод (он же был и одним из первых ведущих КВН). Александр Масляков появился в КВНе не сразу, но именно ему было суждено возродить к жизни самую старую телеигру, вознести ее на международный уровень и стать главным долгожителем отечественного телевидения.
- Вас называют главным монстром российского телевидения.
— А кто еще монстр, если не я?
- 40 лет не жила ни одна телепередача. Как это у вас получилось? - Сейчас много других телеигр. Вы их смотрите? - У вас есть любимая команда? - Из КВН вышло в разные годы много известных людей: министр печати Михаил Лесин, телевизионщики: Сергей Пехлецкий и Александр Гуревич и руководитель РТР Александр Акопов, первые российские бизнесмены и депутаты Артем Тарасов и Владимир Семаго… По-вашему, КВН сыграл свою роль в их восхождении? — Тянет сказать, что, конечно, сыграл, и если бы не КВН, фиг бы они достигли тех высот. Но думаю, что нет. Может быть, какие-то свои природные качества они в КВНе отточили, и помог им КВН чего-то набраться. В общем, приятно, что в молодости у этих людей был КВН. - Вы помните, как они играли? - Вы общаетесь с кавээновскими «стариками»? — В последней игре, которая состоялась накануне нашей встречи, встречались команды XX века и XXI. В старой команде были: Татьяна Лазарева, Сергей Сивохо, Михаил Шац. Это честно, сталкивать опытных бойцов с новичками? - Старые КВНы, которые вы вели со Светланой Жильцовой, были для многих откровением. С экрана говорили то, что никогда никому говорить не позволялось… - Так и было задумано? - Среди стран, в которых проходила игра, помимо Америки, Израиля, Австралии и Германии, на сайте КВН указана Япония. Неужели японцы играли? - То есть, это чисто русский вирус? - Где за границей лучше всего игралось? - Как, и в Лондоне была игра? - Не в Ковент-Гарден? - Только русские? - Вы сами азартный человек? - Но в другие азартные игры вы, помимо КВНа, играете? Записала Ирина Мак «Работники телестудии стали на путь подражания худшим приемам и нравам буржуазного телевидения… Подобный случай мог произойти только в условиях политической беспечности руководства телевидением». Марк Розовский, один из первых ведущих КВНа: «И все-таки мы считаем, что победили в этой истории. Диссидентами мы не были. Но сколько ни говори, что передача была шутливая, развлекательная, — это был маленький глоток свежего воздуха, прорвавшегося на ТВ». Владимир Семаго, бизнесмен, член КПРФ, депутат Госдумы, один из первых игроков старого КВНа: «Учился я в Московском инженерно-строительном институте. Благодаря КВНу, учился восемь лет вместо положенных пяти (дольше меня учился только Леня Якубович, особенно если учесть, что МИСИ был для него, по-моему, четвертым институтом)».
— КВН фиксирует то, что происходит на поле боя. Передача очень хорошо придумана: каждый год рождаются люди с чувством юмора, и деваться им больше некуда — они идут играть в КВН.
— Я хороший телезритель. И считаю себя нормальным телевизионщиком. Поэтому я должен знать, что происходит на экране. Но у меня нет ощущения, что мы испытываем какую-то сильную конкуренцию.
— Я нормальный человек, поэтому у меня время от времени появляются любимые команды. Но если честно — это топорная дипломатия, но это правда — я всегда люблю ту команду, которая еще не появилась, которая, может быть, появится, когда мы в очередной раз поедем в январе на фестиваль в Сочи. Какое-то время я буду любить ее.
— Да там не все играли. Лесин был директором у меня на передаче, Саша Акопов — автором команды МИСИ, Саша Гуревич играл за МИСИ. В конце концов, и Гена Хазанов играл в команде МИСИ, и Леня Якубович… Артем Тарасов был в команде горного института. Володя Семаго играл, но был не из первых игроков.
— Нет. Мне этим заниматься некогда. Я же говорю: у меня жесткая телевизионная судьба, и завтрашняя команда мне важнее. Я хочу, чтобы передача жила — для этого надо любить тех, кто придет.
— Новичков вчера не было. У многих из тех, кто составляет сборную XX века, как раз игровой опыт оказался подзабыт. То, что они отлично выглядели на репетиции, ничего не значит: репетиция и игра — вещи абсолютно разные. На игре все может стать с ног на голову. Игра — это съемка, это жюри, это кураж — или не кураж, настроение — или отсутствие оного… Так что я не могу согласиться с тем, что силы были не равные, тем более, что щенячий азарт молодых — не совсем, конечно, щенячий, потому что, как я сказал, они все-таки не новички, — так вот, их азарт тоже чего-то стоит. Кроме того, опыт может стать и грузом. По молодости я еще пытался прогнозировать результат игры, но сейчас ни за что не взялся бы.
— Не только позволялось говорить. Часто зрителям слышалось то, что хотелось услышать, но что даже не произносилось. Это был двухсторонний процесс открывания каких-то запретных тайников.
— От момента задумки игры я отставал года на полтора. Эта игра — сейчас я скажу красивое слово — эволюционировала и продолжает эволюционировать. Те первые игры, фрагменты которых сохранились, где, скажем, сидят на сцене две команды и, к примеру, на скорость повязывают друг другу платочки, смотрели с огромным интересом. Та игра и игра сегодняшняя — принципиально разные вещи. То, что я хочу сказать, банально, но так и есть: как живем, так и шутим. Новые кавээнщики приходят из сегодняшней жизни и шутят о том, что сегодня происходит, и делают это так, как им сегодня позволяют. И то, что они поют громко, и компьютеры вокруг них стоят, и хотят они, чтобы дымовая машина у них на сцене работала — это нормально, они имеют на это право. Условия сейчас такие. Тогда КВН был другой — скромнее, хочется думать, что глубже. Кажется, что в молодости игра была лучше, трава зеленее, солнышко ярче, и мы были умнее и смелее. Да ничего подобного! Мы были такими, как та жизнь. Сегодня жизнь новая, и ребята другие. То, что они сегодня себе позволяют, никого уже не удивляет.
— Думаю, что можно найти и какую-то африканскую страну, где хоть раз играли бы в КВН. Всюду, где найдется достаточное количество русских…
— Да, если хотите, вирус. Но не самое плохое времяпрепровождение. И если наши люди, живущие в Японии, допускаю, что не самые юные, так развлекаются — на здоровье.
— Мы, конечно, рискованные люди, но не до такой же степени. Отправляясь в далекую страну по поводу КВНа, мы берем с собой телевизионную технику и стараемся сделать из игры телепередачу. Поэтому мы везем с собой команды. Если это не Израиль или Германия, где встречаются сборные двух стран. Скажем, в Австралию мы привозили две команды. И в Лондон тоже.
— А как же! В центре Лондона, в королевском театре — забыл, как он назывался…
— Нет, и не в Альберт-холл. Но большой зал, и зрителей был битком.
— Почему? И англичане, знающие более или менее русский язык, бывавшие в нашей стране и представлявшие себе, что такое КВН. Играть интересно во всех странах, потому что мне интересен, и приятен, и трогателен тот энтузиазм, который идет из зала — не то что со сцены, а из зала, от людей… Понятно, что, например, в Австралии о КВНе знают, в основном, люди постарше. Но когда перед началом наши ребята ходили по залу и брали у зрителей мини-интервью, они наткнулись на маленького мальчика, который говорил, что не знает, что такое КВН, что мама с папой в него играют, ему надо делать уроки, а они его потащили на этот КВН… Потом, по окончании игры, нашли этого мальчика, и надо было видеть этот азарт, восторг, сияющие глаза…
— Я замечательно устроился: меня окружают по жизни такие азартные и талантливые молодые люди… Сказать, что я неазартен, было бы глупо. Потому что все равно игра строится, в том числе, и на азарте. Так что давайте считать, что есть еще порох в пороховницах. В смысле, азарт.
— Нет. КВН — самая азартная игра. И самая любимая.
Из архивов ЦК КПСС:
Журнал ЦВЕТНОЙ ТЕЛЕВИЗОР. – 2002. – №48(100), ноябрь. – С.12–13.